"Шуаны!"/ Chouans! (1988)

События фильма начинаются в 1769 году самым мелодраматичным образом - любимая жена графа Савиньена де Керфадека мучится в родах, он отправляется за врачом, а по пути подбирает младенца-подкидыша. Возвратившись домой, граф узнает, что супруга его умерла, разрешившись от бремени сыном. Вдовец клянется, что усопшая останется любовью всей его жизни, и решает самостоятельно воспитывать подобранную девочку, которую назвал Селиной, и наследника своего имени, окрещенного Орелем.

Керфадек представляет тип "доброго барина", достаточно просвещенного, чтобы не вешать своих крестьян за браконьерство, но все же в дальнейшем недостаточно либерального, чтобы уважать глупость и жестокость только потому, что она является реакцией третьего сословия на многолетнее угнетение. Граф интересуется наукой, более всего его привлекает идея создания летательного аппарата, и на протяжении многих лет он упорно продолжает экспериментировать - от воздушного шара, в корзине которого сидит живая курица, до планера, способного поднять самого Керфадека в воздух. Однако последнего он достигнет нескоро, а пока к его крестнице и сыну присоединяется еще один воспитанник - маленький семинарист Тарквин*. Зачарованно наблюдая за полетом воздушного шара, он "перестает верить в Бога", и граф тем охотней привечает юного вольнодумца, что его сын не проявляет особого глубокомыслия и интереса к наукам. Именно вместе с Тарквином граф читает энциклопедистов, делится с ним своими размышлениями о свободе и человеческом предназначении. Кстати, уже имена мальчиков о многом скажут проницательному зрителю: сын графа назван в честь Марка Аврелия, который был по совместительству римским императором и философом-стоиком, а воспитанник, похоже, наречен в честь царя Тарквиния Гордого (того самого, что убил своего воспитателя царя Сервия, а в итоге был свергнут). Перед зрителями рисуется идиллическая картина патриархальной семейной жизни, которую не тревожат никакие события, происходящие во внешнем мире.

Проходит двадцать лет, и в какой-то момент отец семейства обнаруживает, что дети выросли, причем истина эта открывается ему не слишком приятным образом. Селина, превратившаяся в привлекательную девушку, становится предметом обожания обоих юношей, причем отдает предпочтение весельчаку Орелю. Тарквин ничего не подозревает до поры и ожидает ответа на свои чувства. Тем временем до провинции докатывается сенсационная новость о взятии Бастилии, которая с восторгом принимается в доме Керфадека, хотя никто хорошенько не понимает, что именно важного произошло. Так, крестьяне вообще не знают, что такое Бастилия и где она находится, а для соседей-дворян праздник, устроенный графом, больше связан с успехом его нового аппарата, пилотируемого живым кроликом, нежели с событиями в Париже. Граф и Тарквин восхищены тем, что идеи свободы, равенства и братства начинают претворяться в жизнь; соседи, барон де Тиффож и маркиза де Сен-Жильдас (к слову, любовница Ореля) становятся первыми, кто решительно протестует против ниспровержения вековых законов. Тем временем на волне всеобщего энтузиазма и разговоров о свободе Орель и Селин переходят к практической реализации заманчивого тезиса: они проводят вместе ночь. Точнее, они проводят ее почти втроем, поскольку ошеломленный предательством Тарквин подглядывает за ними из-за портьеры. Тайное становится явным, граф призывает к себе всех троих и предлагает сыну немедленно жениться на Селине. Девушка в восторге, но ее кавалер выказывает куда меньше радости - как и можно было ожидать. Он еще не готов посвятить себя одной женщине, как это сделал его отец, а Тарквин, хотя и готов, увы, не рассматривается Селиной как кандидат в женихи. Граф принимает соломоново решение и отправляет из поместья обоих молодых людей - Ореля в Америку, знакомиться с нравами первой республики в Новом Свете, а Тарквина - в Париж, где в этот момент происходит становление французского государства нового образца. Оба с радостью устремляются навстречу новым возможностям, пока Селина остается вести домашнее хозяйство и бороться с кредиторами, ибо граф, как подлинный аристократ, в итоге позволяет башмачнику Бушару (простите, мэру и командующему городской Национальной гвардией) вынести из дома все, кроме портрета покойной графини. Селин терпеливо ждет писем: Тарквин аккуратно извещает ее о всех своих парижских приключениях, а вот Орель молчит, и Керфадеку не остается ничего другого, кроме как... выдумывать чувствительные письма от его имени, чтобы не разбивать сердце крестницы.

Через несколько лет покой бретонского медвежьего угла потревожен другой новостью: король казнен. Республиканский солдат, вторгшийся на мессу, чтобы сообщить об этом, а заодно прикрыть церковь, где служит священник, не присягнувший Республике, находит ужасную смерть: местные приколачивают его к двери дома Божьего, продолжая традицию суеверия, которое велит именно так поступать с птицами и животными, служащими вестниками несчастий. Тут хочу заметить, что фанатиков в фильме, в общем-то, нет. Всеми персонажами - кроме, пожалуй, Керфадека, который сознательно абстрагируется от происходящего - в той или иной мере руководит попытка выгадать что-то свое, мелочное, неважно, в духовной или материальной сфере. Итак, в город приезжает республиканский комиссар, в котором все с удивлением узнают Тарквина.Он с пылом повествует Селин о грядущем прекрасном новом мире и привлекает к работе на благо общества: поручает ей обучение юных санкюлотов. Правда, азбука и таблица умножения далеко не на первом месте, главное, чтобы детишки знали месяцы республиканского  календаря, новое название туза в карточной колоде и республиканское "Кредо" (в последнем случае даже неважно, что они не понимают, о чем говорят).  Между тем, главное в миссии Тарквина - это рекрутский набор, который вызывает бурю возмущений. Зажиточные буржуа вроде мэра опасаются, что жребий падет на их сыновей, которых они не на пушечное мясо растили, крестьяне вроде и не против спасать Отечество, но после сбора урожая. Худо-бедно удается набрать некоторое количество молодых парней, которым посулили славу и вручили по паре новых башмаков от мэра Бушара (сын его, вытащивший жребий, благополучно от этой участи избавился). По пути в казармы на них нападают шуаны - пока что слабо организованная толпа всякого отребья, под руководством священника. Вся их борьба сводится к мародерству, поэтому Тарквин без тени сомнения двух из пойманных ставит к стенке, а остальных отправляет по рекрутскому набору в армию. А что делать, человеческий ресурс исчерпаем...

В разгар событий из Америки транзитом через Англию прибывает Орель, причем складывается такое ощущение, будто он вообще не представляет, что творится на родине, и первая же стычка в портовой гостинице становится для него откровением. Оглушенного Ореля перевозят в монастырь, где он узнает от маркизы де Сен-Жильдас о том, что шуанам необходим предводитель (ближайший кандидат барон де Тиффож), а также о том, что возлюбленную молодого человека постигла судьба горше смерти - она сделалась республиканкой! В расстроенных чувствах Орель прибывает домой и убеждается - да, так оно и есть. Свое горе он решает увязать с общественной пользой и, хорошенько двинув в челюсть названого брата, удаляется в леса. Селина, как водится в романах, немедля увязывает пожитки в узел и отдается Тарквину, который сам не верит своему счастью и подозревает, что на самом деле она все же любит Ореля. Тем временем маркиза и барон отправляют молодого Керфадека к старому, с тем, чтобы он убедил отца встать во главе восстания, поскольку граф пользуется большим авторитетом в округе. Однако он категорически отказывается и продолжает делать вид, будто ничего вокруг не происходит: спит с молоденькой служанкой и продолжает конструировать свой самолет, достигнув уже значительного прогресса. Орель и Тарквин с упоением играют в догонялки по всей округе, однако в итоге гражданин комиссар вынужден послать за подкреплением. Прибывший республиканский офицер недоволен его мягкосердечием примерно так же, как неуместные расшаркивания Ореля бесят барона Тиффожа, у которого из-под носа уплыл к этому щенку генеральский чин.  Война выходит на новый виток. Тем временем Селина понимает, что сильно ошибалась в Тарквине и решает вернуться к Орелю, который по совету отца письмом назначил ей встречу. Записка попадает к комиссару, следует головокружительная сцена преследования.Тарквин ожесточается и опускается до того, чтобы поставить к стенке ребенка. Его сестра, любовница Керфадека, бросается защищать мальчика, и падает под республиканскими пулями. Хочу сказать, что это была единственная героиня, которую было по-настоящему жалко, а момент, когда граф распоряжается обрядить ее в свадебное платье покойной жены, показался мне самым трогательным. 

Далее Тарквину удается разгромить лагерь повстанцев, причем в плен в числе прочих попадают маркиза, боевая подруга Ореля, и аббатиса, сестра графа де Керфадека. Отец и сын решают сдаться прежде, чем все пленники будут гильотинированы, однако их благородному поступку не суждено свершиться - обеим женщинам отрубают головы, а Селина смертельно ранит Тарквина, выстрелив в него из пистолета. Перед смертью тот просит графа спасти Селину, Орелю и Керфадеку удается это с помощью того самого летательного аппарата и бочоночка с порохом. Взорвав дверь камеры, Орель выводит Селину на вершину башни, где их уже ожидает диво-самолет, на котором они улетают (собираются, по меньшей мере) в Америку, а граф остается, чтобы погибнуть от пули республиканца.
Основная мораль фильма: невозможно остановить ход истории. Особенно такой, когда вместо дипломатов говорят пушки. И, прошу прощения, но лично мне финал напомнил небезызвестный анекдот, где колхозники на партсобрании решали, на что истратить деньги. "Купим фанеры, построим ероплан и улетим отсюда к чертовой матери..." Куда легче бросить страну, в которой невозможно жить, чем пытаться ее улучшить, и в этом смысле "Шуаны" меня разочаровали. Безусловно достойный визуальный ряд, прекрасные актеры в главных и второстепенных ролях, но все-таки не хватило мне чего-то, чтобы сопереживать героям от души. 

*Пишу Тарквин, хоть правильно - Таркин, но в первом случае имя сохраняет больше выразительности.